Юлия Лукова - Прах земной [СИ]
Впрочем, зря я волновался. Тот, кто устроил беспорядок в первой комнате, явно не подозревал о существовании второй. Успокоив дыхание, я запер металлическую дверь обратно на замок и прошёл к компьютеру. Выведя на экраны записи с камер последних трёх часов и усевшись в "одноногое" кресло, я сосредоточился.
Правда, примерно на двадцатой минуте просмотра на моё лицо набежал кровожадный оскал, а руки сами собой сжали подлокотники.
Папка, папка… что ж ты не предупредил, что ко мне на границу пожалует твой главный питомец? Я бы хоть почву для него подготовил, пропустил бы на Пепелища без лишних свидетелей, – думал я, не отрывая глаз от мониторов, на которых Рич "полосовал" – почти точно так же, как мне это совсем недавно представлялось – моих бывших коллег и начальников.
Вот он закончил с ними и оглянулся. Скосив глаза влево, я заметил приближающуюся к неприкасаемому девку с ребёнком на руках.
Ха, интересно. С каких это пор Шмаэстро даёт своим тунеядцам какие-либо задания, помимо слежек и убийств?
Ай, ладно, раз уж я теперь знаю, что весь этот бардак устроил Рич, то нужно что-то делать. Он не убрал до конца все следы, доказательство тому эта комната, а значит прибрать за ним должен я, иначе папаня мне потом башку оторвёт.
Скептически вздохнув, я пошарил по базе данных и, найдя нужные видеофайлы, удалил их. Потом мне долго и муторно пришлось разбивать "зеркалки" об пол.
Это ещё повезло, что все камеры были подключены напрямую к компьютеру и собственных флэшек не имели, а то пришлось бы потом бегать по коридорам и выключать каждую самостоятельно. Столько мороки было бы.
В кармане завибрировал телефон.
– Да, – ответил.
– Товарищ майор! Вы живы? Где вы? Говорит сержант Аквалёв, у нас экстренная ситуация! Подполковник и почти все старшие офицеры убиты! Капитан Ларинов и старший лейтенант Карков сильно ранены!
– Только они? – холодно поинтересовался я.
– Да!
– Сколько всего выживших?
– Десять, – из шестидесяти солдат десять живы! Ну, Рич и монстр… хотя с двумя он всё-таки схалтурил, не добил.
– Где вы сейчас?
– На пятом этаже, – пятый этаж, жилые комнаты для обычных солдат. Выходит, все, кто выжил, так же как и я находились в своих комнатах? – Я сейчас приду, в Центр Командования без меня ничего не сообщать!
Поднявшись на нужный этаж, я практически сразу же встретился с десятком настороженных пар глаз. Солдатики-солдатики…
Естественно, помогать им не входило в мои планы, а потому, по-быстрому перестреляв этих детей и добив раненых, я решил ещё раз проверить все этажи и убедиться, что больше никого в живых действительно не осталось. Убедившись же, снова схватился за телефон. Нужно напомнить о себе в Доме.
– Где Маэстро? Позовите, – странно, трубку в кабинете отца взял какой-то неприкасаемый. – И кто ты вообще такой? Телохранитель?
– Нет, – ответил мне прозрачно знакомый голос. – Я просто белый. Феликс.
– Мне пофиг, главу нашего позови!
Убийца какое-то время молчал и только через несколько секунд соизволил ответить:
– Не могу, его убили.
– Кто? – клацнув зубами, удивлённо спросил.
– Рич. Два дня назад.
– Два дня назад? Два?! Почему меня не оповестили?! – марионетки тупые! Да я самый первый должен был об этом узнать! В молчанку захотели поиграть?
Хотя… я догадываюсь, почему мне ничего не сказали. Я же "чёрный". А белые с чёрными не играют и секретиками не делятся. Зато сейчас я сын сдохшего главы, и они – даже если не хотят этого – обязаны меня слушаться!!!
– Ты сейчас один? – вкрадчиво и почти добродушно поинтересовался.
– Нет.
– Включи громкую связь.
– Включил.
– Приказ всем тем, кто находится сейчас в комнате: пристрелите Феликса.
Спустя миг в трубке раздалась оглушающая череда выстрелов.
– А Ричарда я найду. И серьёзно с ним поговорю, – нажав на красную кнопку отбоя, тихо пообещал сам себе.
Нефки* – бочки с ядовитым газом, в малых количествах действующим, как дурман.
Точные карты** – именно по ним вражеские командиры наводили свои ракеты, взрывая административные центры стран и природные комплексы, которые ещё до Ядерной Войны высоко ценились.
Часть вторая: Обезвоживание.
Элена.
Прошло уже больше часа с тех пор, как наша небольшая группа из трёх человек преодолела границу и оказалась на Пепелищах. Мы с Филькой уже порядком устали и выдохлись, но неприкасаемый упорно хранил молчание и никак не выказывал своего мнения по поводу моих бесконечных предложений устроить привал. Только спустя ещё пару пройденных километров, он всё-таки согласился на отдых.
Расстелив на холодной земле одеяло с теплоизолятором, я посадила на него брата. Около минуты ушло на то, чтобы покопаться в переданном Ричем рюкзаке, который тот забрал у военных, и найти там пригодную для брата еду. Пригодную, потому что сейчас у мелкого было от силы двенадцать зубов, и нормально кусать и пережёвывать любую пищу он пока не мог.
Правда, когда я всё-таки нашла более-менее подходящие консервы, Филя уже спал, свернувшись клубочком на покрывале и положив ручку под щёчку. Бедный, как же нужно было так устать, чтобы сразу с непривычки на твёрдой земле отключиться?
Огорчённо скривившись из-за того, что мальчик лёг голодным, я накрыла его вторым одеялом и, со вздохом отвернувшись, снова стала рыться в рюкзаке. Найдя новые банки с консервами, но уже такие, что точно не подошли бы брату, открыла их и неохотно стала жевать.
Окинув быстрым взглядом окрестности, я в который раз уверилась, что путешествовать по пустыне – само по себе очень неприятное занятие. Сейчас попытаюсь объяснить почему.
Вот представьте, к примеру, себя в каком-нибудь малолюдном или вообще полностью безлюдном месте. Вашим глазам не за что зацепиться, потому что поблизости нет ни кустика травы, ни мелкого камешка, и под ногами лежит только тёмно-серый песок, бывший когда-то плодородной землёй обычного коричневого цвета. И так до самого горизонта на все триста шестьдесят градусов, куда ни повернись, ни посмотри. А если кому-то вдруг недостаточно тяжёлой атмосферы, то представьте ещё ночное небо с тонким полумесяцем, считай не дающим никакого света и временами скрывающимся за тучами.
Вот она какая, моя первая ночь на Пепелищах.
Страшные места. Особенно если вспомнить об их разнообразной фауне. Наслушавшись баек про одних только горбатых волков и лосей-падальщиков, можно с катушек съехать. Хорошо ещё, что многим животным в такой пустыне просто не выжить, воды-то с пищей здесь нет…
Кстати, я тут подумала и пришла к выводу, что перспектива остаться одной на мёртвых землях, без защиты и проводника, пугает меня не многим больше, чем возможность и дальше путешествовать вместе с этим самым проводником. А виновато в том пристрастие Рича к холодному оружию, которое он в полной мере проявил на границе с Пепелищами.
Стыдно признаваться, но когда мы добрались до высокой кирпичной стены с пристроенным к ней зданием наблюдательного поста, я до последнего момента верила, что неприкасаемый не станет никого убивать, и мы сможем спокойно и незаметно преодолеть последнее препятствие, также как сделали это на Пределах. Но я сильно ошиблась, и как следствие, сама же из-за этого сильно пострадала.
Ведь мало того, что Рич убивал всех встреченных на своём пути солдат, так ещё и его методы с каждым разом становились куда жёстче и безобразнее. И многих защитников границы, из-за значительного превосходства в численности, он старался поначалу попросту оглушить. Ножом в живот, пулей в печень или когтями в глаза.
А уже потом, когда наступило время добивать оставшихся… многим людям пришлось расстаться со своими головами. И если вы думаете, что я щучу, то вы чем-то похожи на Рича, потому что в отличие от него, нормальные люди таким не шутят и не забавляются.
Я понимаю, что он убийца… но почему так жестоко?!
Всего раз увидев его с длинным, окровавленным кинжалом в одной руке и с чьей-то отрубленной головой в другой, меня долго выворачивало на месте. Счастье вообще, что Филя ни о чём не знал, потому что шапка, натянутая до самого носа и закрывающая глаза, не позволяла ему что-либо разглядеть. Но в то же время он по-прежнему мог чувствовать запахи и слышать то, что происходит вокруг…
Вздрогнув, я пару раз моргнула и попыталась отогнать от себя все неприятные мысли. Затем, против воли кинула осторожный взгляд на убийцу и слабо порадовалась, что практически не видела тогда той ужасной бойни, так как почти сразу же после её начала спряталась вместе с Филей в одном из служебных помещений. Где, к слову, и просидела до последнего человеческого крика и раздавшегося вслед за ним выстрела пистолета. После чего на этаже, на котором мы в тот момент находились, образовалась полнейшая тишина. Было слышно только пиканье приборов и жужжание какого-то насекомого под потолком, то ли мухи, то ли пчелы.
